Он и она. Много выпитого. Много дождя. Библейское. И тут же фирменное полуцензурное – Бориса Рыжего – слово на букву «м».
Нарочитое столкновение низкого, земного с возвышенным, небесным: "поперлись / рожу / пьянь и тупицу / мудак / дурацких ухмылок vs. кафолический / архангела / драгоценные фрески / Бог".
Так думаю – что В.С. является поклонником уральского поэта Рыжего
Созвучно:
Осень в парке
Ангелы шмонались по пустым аллеям
парка. Мы топтались тупо у пруда.
Молоды мы были. А теперь стареем.
И подумать только, это навсегда.
Был бы я умнее, что ли, выше ростом,
умудренней горьким опытом мудак,
я сказал бы что-то вроде: «Постум, Постум...»,
как сказал однажды Квинт Гораций Флакк.
Но совсем не страшно. Только очень грустно.
Друг мой, дай мне руку. Загляни в глаза,
ты увидишь, в мире холодно и пусто.
Мы умрём с тобою через три часа.
В парке, где мы бродим. Умирают розы.
Жалко, что бессмертья не раскрыт секрет.
И дождинки капают, как чужие слёзы.
Я из роз увядших соберу букет...
1996
Не потому ли Бога проглядели,
что не узрели Бога, между нами?
И право, никого Он в самом деле
не вылечил, не накормил хлебами.
Какой-нибудь безумец и бродяга —
до пят свисала рваная дерюга,
качалось солнце, мутное как брага,
и не было ни ангела ни друга.
А если и была какая сила,
ее изнанка — горечь и бессилье
от знанья, что конец всего — могила.
Не для того ли Бога и убили,
чтобы вина одних была громадна,
а правота других была огромна.
…Подайте сотню нищему, и ладно,
и даже двести, если вам угодно.
1996
